Фрэнк оказался запертым в школьном туалете в ночь Хэллоуина 1962 года. В тесном полумраке и запахе старого мыла он встретил не людей, а призраков: хрупкую девочку с пустым взглядом и мужчину, чья фигура носила отпечаток давно совершённого преступления. Голоса не звучали, но присутствие их было тяжёлым и нависающим, как затхлый воздух комнаты. Девочка молча протянула руку, а мужчина, давно умерший, казался одновременно близким и непрезримым — воспоминания о насилии и тайнах, которые не дают покоя ни живым, ни мёртвым. После этой ночи видения стали преследовать Фрэнка: тени мелькали в углах знакомых коридоров, отражения в зеркалах и лужах выглядели не так, как обычно, а сны переплетались с реальностью. Самым навязчивым образом являлась женщина в белом — её лицо оставалось размытым, но в её походке и взгляде было одно неизменное: поиски дочери, которая пропала много лет назад. Она появлялась у порога, на лестнице, в толпе, не произнося ни слова, и каждый раз Фрэнк чувствовал, как внутри что-то рушится и тянет его к разгадке. Ночи растягивались, и каждый звук заставлял сердце биться быстрее: скрип двери, шорох пальто на вешалке, отдалённый смех — всё казалось отголосками той самой трагедии. Он пытался рассказать о видениях, но слова сдавались неверно, и непонимание окружающих делало его ещё более одиноким. Постепенно мистический опыт перестал быть случайностью: словно ниточка, связавшая время и пространство, вела к истории, которую нужно было раскрыть. Страх и сострадание переплетались в его груди; он остро почувствовал ответственность за память тех, кого больше нет. И чем дольше женщина в белом искала, тем явственнее становился шепот прошлого, требующий ответа.