Атомная школа 3

Тромавилль наполнился гулом приближающейся беды: по окраинам шли ряды сабгуманоидов, их шаги звучали металлической дробью, а воздух вибрировал от команд, отдаваемых по радиолиниям. Впереди колонн возвышалась фигура доктора Слэгa, в его взгляде горела злобная решимость, а рядом — хладнокровная профессорша Холт, которая тихо направляла продвижение машин и существ, рассчитывая каждый манёвр. Улицы, где ещё вчера слышались шаги торговцев и детский смех, теперь застилал дым и искры: витрины были выбиты, витиеватые вывески висели на полу, а в окнах мелькали лица, полные ужаса. Люди, не ожидавшие такого нашествия, спешили к укрытиям, сжимая руки близких, ища безопасный проход между колоннами чужаков. Горящие машины давали мрачное освещение, отбрасывая длинные тени на фасады домов; сирены тревоги портили ночную тишину. Сабгуманоиды шли организованно, словно сердцем их была одна холодная машина, подчинённая приказам Слэгa и расчётам Холт. Она наблюдала за картой, отдавала команды, и казалось, что в этой логике нет места пощаде. Город оказывал сопротивление, кто-то пробовал выставить баррикады, кто-то отстаивал аптеку и школу, но казалось, что подготовка врага предвосхитила все планы обороны. Взрывы и крики сливались в один долгий звук разрушения; дым окутывал дома, а пыль забивала горло. Временами среди хаоса мелькали вспышки мужества — люди, собравшиеся на перекрёстке, пытались задержать наступление, но их усилия противостоять целой армии выглядели хрупкими. Ночь в Тромавилле стала испытанием: город держал дыхание, ожидая следующего шага тех, кто пришёл с холодным и расчётливым намерением.